Уважаемые коллеги!

Мы, наверное, не заметили, что у нас произошло, начиная с открытия сегодняшней конференции. У нас случилось музыкальное «чудо». Сейчас мы слышали отзвуки 7-ой симфонии Шестаковича. Это мерный топот неких батальонов противника. Мы слышали мотивы Шопена, Чайковского, Бетховена. Гармония самых разных стилей просто бушевала в этом зале. Я, по крайней мере, это слышал. И хотелось бы, если есть где-то высокие миры, то пусть это слышал и Николай Дмитриевич Кондратьев. Характерно то, что в музыке есть тема, в музыке есть аккорды, в музыке есть импровизация. Я не готовился к выступлению, но Юрий Владимирович как-то инспирировал его, и тема вдохновения, которая нас всех охватила, породила и мою маленькую музыкальную импровизацию.

Я хочу сказать о том, что творчество Николая Дмитриевича, его жизни может вызвать много разных аккордов, много разных тем, но на три из них я бы хотел сейчас как бы нажать. Это тема субъективности, это тема щедрости, это тема мастерства.

Тема субъективности связана с тем, что мы анализируем очень глубокие объективные труды Николая Дмитриевича. Однако он рассматривал все эти вещи в плане абсолютно практическом, если угодно, управленческом или, более точно, стратегическом.

В свое время Лермонтов написал такие строки: «Как ни толкуй Вольтер или Декарт, мир для меня – колода карт. Рок мечет, я играю, и правила игры я к людям применяю». Такого рода подходы в те годы начала века, в 1920-е годы были не просто популярны, они были модой, они были доминантой принятых подходов к экономике, управлению и т.д.

Николай Дмитриевич в этой ситуации подошел с более высоких позиций потому, что можно рассматривать субъективность на трех минимум уровнях.

Уровень первый – это уровень практического планирования деятельности корпораций. Будь это ТНК, будь это 400 или 7 уровней влияния – везде есть очень жесткое планирование.

Уровень второй – это уровень планирования через правила. И фактически современные правила, в которых действуют экономические субъекты, определяется во многом национальными государствами и международными нормами. И, в частности, та ситуация, которая нас ждет – вступление в ВТО –  существенно исказит, изменит многие параметры регулирования экономического  поведения.

Но есть еще и высший уровень планирования, это  концептуальное моделирование развития мира. И в этом плане Николай Дмитриевич был автором очень серьезных, далеких, рассчитанных на десятилетия и сотни лет подходов сценарного проектирования развития экономики. И это нужно не забывать.

Вторая тема, вторая нота – это нота щедрости. И дело не в том, какие сделал выводы Николай Дмитриевич, если бы он владел современными нам  достижениями физики, квантовой физики, математики, теории  игр и т.д. Очевидно, что в основе научной работы – принцип  чехарды. Мы становимся на плечи гигантов, потом другие на плечи друг друга. И так не прерывается развитие науки.

И в этом плане то, что спустя 110 лет после его рождения мы до сих пор вдохновенно, из своего сознания и подсознания вытаскиваем какие-то идеи, им разработанные, то, значит, он помогает нам до сих пор творить, и в этом его неиссякаемая щедрость. Можно сказать, что Николай Дмитриевич, его творчество, есть Кастальский ключ, который до сих пор нас осеняет, вдохновляет, как Пушкин в литературе, так и Николай Дмитриевич в науке, и не только экономической, но и во многих смежных науках.

И третий момент, третья нота в этом аккорде – я бы назвал ее мастерством. Не в том дело, что рукописи не горят. Через 80 лет они могут еще находиться в архивах, и наверняка мы еще откроем что-то важное из Кондратьева в архивах.  Дело еще в том, что мастерство предполагает личность автора, личность Николая Дмитриевича. Неслучайно здесь мысль звучала, что Николай Дмитриевич является нравственным примером для новых и новых поколений. Когда ни Корчагина нет, ни Морозова, ни Матросова, все равно нужны новые герои, которым будут следовать. И не кумиры толпы, не кумиры попсовой музыки, которая сейчас практически заполонила эфир, а вот такого рода люди, люди, их жизнь.

Сейчас мы планируем издать в журнале уникальное произведение, которое подчеркивает необыкновенную палитру Николая Дмитриевича, его творческую палитру (сказка была впервые опубликована в 2-3 номерах «Экономических стратегий» за 2002 год – прим. автора). Он фактически и композитор, и музыкант, и поэт. Кроме того, он и сказочник. Та сказка, которая пока еще немногим известна, повествует о некоем котенке Шамми, который пустился в путь. Ему надоела эта жизнь спокойная, неинтересная, он собрал компанию – петуха, осла, лошадь. И они вместе идут в страну Айнажды. Эта страна Айнажды – как идеал будущего возможного  устройства, которое, наверное, никогда недостижимо,  но к которому надо стремиться.

Приведу главную ключевую смысловую точку этой самой сказки. Вся эта компания оказывается перед камнем, где стоит выбор: пойдешь направо – путь опасный, и с этого пути не вернешься никогда. Можно долго блуждать по этому пути, но это бесполезно. Путь налево – будет страшный, подчеркивает Николай Дмитриевич. Эта сказка написана в тюрьме.  Пожелаешь день вчерашний – и оттуда не вернешься никогда. И вот вся эта компания выбирает третий путь. Он – путь безвестный, очень трудный, очень тесный, никем не изведанный. Наверное, это главное и глубоко музыкальное напутствие Николая Дмитриевича нам. Как в свое время заметил  Ленин, настанет время, что и 70 «марксов» не разберутся с проблемами, которые встанут перед обществом. И Николай Дмитриевич предсказывал, что встанут проблемы, которые потребуют огромных усилий интеллектов, усилий творческих, усилий индивидуальных, озарений всевозможных. То, что здесь сегодня нас примерно собралось 70 человек, это и есть, наверное, выполнение хотя бы минимального нашего долга перед Н.Д.Кондратьевым. Таково его, по сути, музыкальное завещание.

Спасибо.