«БОСС» – март 2006.
Грядущее вступление России в ВТО воспринимается многими с тревогой. Кого-то страшит нашествие беспощадных конкурентов, кто-то сожалеет о дефиците времени для подготовки к новым правилам деловых «игр», кто-то гротескно воспринимает предстоящее делегирование этой международной системе части суверенных полномочий, кто-то стремится не допустить дискриминационных условий участия России в ВТО. Но вряд ли кто сомневается, что в самом ближайшем будущем ландшафт переменных ведения бизнеса в России изменится весьма существенно. Это неизбежно спровоцирует «культурную революцию» в среде российских управленцев.
Дело не только в том, что членство в ВТО предпишет нашему государству другую стилистику поведения в отношении бизнеса, в результате чего тот получит новые рычаги правовой защиты от недобросовестных действий как конкурентов, так и государственных ведомств, как своих, так и иностранных. Среди новаций, которые принесет нам ВТО и которые, как новую грамоту, придется осваивать всем, – обширнейший набор «мягких», но обязательных регуляторов производства и бизнес-поведения: стандартов, сертификатов, форматов аккредитации и лицензирования и т. п. Не случайно именно в этой сфере капиталообразования разворачивается острейшая конкурентная борьба, не случайно именно эти виды бизнеса относят к «высшим услугам капитализма», и не случайно кризисы доверия к ведущим аудиторским, консалтинговым, рейтинговым фирмам вызывали в последние годы мощные потрясения на финансовых рынках.
Система глобального капитализма устроена сегодня таким образом, что без надежных и принимаемых всеми игроками первооснов – правил движения и оценки капитала, товаров, услуг, рабочей силы – она не может существовать в принципе. Свобода предпринимательства и защищенность институтов собственности покоятся на разветвленной системе договоренностей и регуляторов ВТО.
Строго говоря, переход к «экономике знаний» подразумевает не только технические и технологические инновации, но и приобщение хотя бы к азбуке делового успеха на мировой арене. Тот минимум знаний обычаев делового оборота, которые приняты в ВТО, помимо знания языка или этикета переговорного процесса включает особый пласт грамотности, связанный со знанием технологий сертификации качества управления.
Если в области сертификации товаров и услуг у нас существует своя историче ская практика регулирования качества и ее перевод на мировые стандарты – это вопрос скорее усердия и трудоемкости, то в отношении оценки и сертификации качества управления в России предприняты лишь первые робкие шаги. И государством, и ассоциациями бизнеса. Между тем в балансах зарубежных компаний уже не доли, а десятки процентов активов представлены сертифицированными системами корпоративного управления. Спустя четыре десятилетия после первого обнаружения экономистами решающего вклада в экономический рост так называемого остаточного фактора (охватывающего человеческие, организационные, информационные институциональные факторы производства) открытие науки стало строгой реальностью бухгалтерских бумаг. Занесение в балансы помещений, земель, оборудования никогда не даст такого сногсшибательного роста активов, как включение согласно правилам международной финансовой отчетности активов неосязаемых, к которым в первую очередь принадлежит система управления. Нет нужды говорить, что относительно именно этой, наиважнейшей части активов основная масса российских предприятий пребывает в состоянии едва ли не абсолютной безграмотности. Поддавшись всеобщему угару погони за «чисто конкретной», вполне осязаемой денежной массой, многие новоявленные бизнесмены достигли здесь спринтерского успеха. Но, испытав пьянящее чувство материальной обеспеченности на многие поколения вперед, наиболее проницательные из них не могли не обнаружить, что эта игра – для начинающих. Главные же битвы идут в иных пространствах, где решающие аргументы – не банкноты, а сети отношений, доверие, интеллектуальный капитал, креативность и обучаемость, честь и репутация, соответствие высшим стандартам, время и знание главного, в том числе тайн власти и спектра будущих тенденций.
Словом, в «ревущие 90-е» многие игры оказались не те и игроки – не те и не в то…
Стоит ли поэтому удивляться столь низким рейтингам и всей нашей экономики, и львиной доли предприятий России, одной из богатейших стран мира? Но дело и того хуже: даже те, кто прибегает к мерам по сертификации своих систем управления, часто обращаются отнюдь не к надлежащим организациям, имеющим необходимый статус и международное признание. Есть и иная тенденция – обращение к дорогостоящим зарубежным фирмам, действующим в России, однако не несущим никакой ответственности за проведенную сертификацию отечественных компаний. Соответственно их оценки и заключения достойны лишь складирования в музее честолюбивых, но неуместных достижений предприятия. Хотя любые попытки такого рода, возможно, и не совсем бесполезны. Как «опыт – сын ошибок трудных»…
Международная сертификационная практика не представляет собой сегодня некой монолитной и всеобщей системы требований. Однако основные страны мира уже переходят на новую ступень управления качеством, финансами, ведения учета и аудиторского дела. Это предполагает интегрированное применение требований стандартов системы управления качеством и международной финансовой отчетности. Без знания и внедрения в практику управления фирмой таких норм успешная конкуренция в экономическом пространстве ВТО в принципе невозможна, особенно для предприятий малого и среднего бизнеса. Как отмечают эксперты, освоение стандартов ISO и «Системы менеджмента качества» (СМК) позволили Польше и Чехии в два раза снизить риски и стоимость привлечения импортных ресурсов, а Китай еще до вступления в ВТО обучил и аттестовал в Европе и США десятки тысяч госслужащих и специалистов по стандартам ISO, провел широкомасштабную инвентаризацию и оценку своих активов и пассивов.
Россия же отстает практически по всем аспектам освоения этих основ современной конкурентоспособности. Хотя в последние годы развитие национальной инфраструктуры международной оценки идет заметно активнее.
Большое внимание к сертификации управления как условию конкурентоспособности ставит и вопрос о возможности стратегического рывка в данной сфере. Ведь это все-таки вопрос, а не однозначная директива: должны ли мы лишь прилежно освоить передовые методы управления, оценки и ведения бизнеса или можем внести вклад в формирование самих международных правил?
Эта отнюдь не такая уж тихая революция, в которой системы бизнеса (бухгалтерское дело, финансы, стратегия, маркетинг, операционное управление, логистика) не только технологически увязываются между собой, но и подчиняются общепринятым глобальным нормам, относится к высшей стадии развития управления технократической и, если угодно, компьютерной эпохи. По сути, современная автоматизация управления – это аналог процесса замены ручного труда машинным.
Сегодня способность справляться со сложными управленческими задачами достигла беспрецедентных высот в основном за счет стандартизации и применения единых алгоритмов решения. Многие управленческие задачи, решение которых еще доставляет удовольствие и не очень морально обоснованный доход массам менеджеров, будут неизбежно отданы на откуп беспристрастным технологическим платформам. Так, например, процессы закупок, переходя на электронные технологии, с неизбежностью потеряют привлекательность для коррумпированных участников процесса.
Однако глобализация несет целый спектр рисков, не охваченных общепризнанными и прекрасно отлаженными технологиями управления.
Скажем, фантастическими темпами растет информационная уязвимость современных систем управления.
Достаточно указать на вспышку «карикатурной войны», последствия которой ощущает фондовый рынок. Особая проблема связана с провоцированием искусственно раздутого спроса на ряд эфемерных товаров и услуг, с воспроизводством вожделений вкупе с хронической бедностью масс населения, с экологией, развертыванием глобальных геополитических проектов с применением новейших методов гиперконкуренции.
На современный социум обрушивается поток образов и символов, призванных обслуживать достаточно банальные интересы всевозможных мировых и доморощенных «фабрик звезд». Итог этого – нарастание массовой неопределенности и глобального беспокойства, тем более опасного в условиях виртуальной связанности всего человечества.
Птичий грипп, атомные проекты Ирана, мелькание хитов поп-музыки и кинопремьер, ураганы и вихри – весь набор увеличивающихся по количеству и силе форс-мажоров требуют качества управления, опережающего обязательные стандарты, вводимые системами сертификации, аккредитации, лицензирования и т. п.
С высокой долей вероятности можно ожидать появления четвертого поколения стандартов управления. В них в самом общем виде будут учтены не только базовые и стационарные характеристики организаций, но и динамические. Последние обозначают способность организаций к преобразованию самих себя в условиях высококонкурентной среды деятельности. В разработке и оценке таких компетенций содержится ключ к завтрашним успехам. Но как в фигурном катании произвольная программа следует за обязательной, а оценки за артистичность выставляются после оценок за технику, так и в управлении: не пройдя школы освоения стандартов второго и третьего поколения качества, не стоит рассчитывать на успехи там, где бизнес строится на базе принципа «Для нас честь быть знакомыми с Вами».
Автор – Александр Агеев, генеральный директор Института экономических стратегий, президент Российского отделения Международной лиги стратегического управления, оценки и учета, доктор экономических наук, профессор, академик РАЕН.